Мир на грани, революция близится

Мы переживаем поворотный момент истории. В подобные периоды естественно искать некие ориентиры или исторические параллели. Но, судя по всему, человечество еще не сталкивалось с чем-то подобным.

[Source]

Банк Англии заявил, что текущий кризис станет самым сильным за триста лет, но даже такое объяснение неудовлетворительно. На самом деле, ситуация, в которой мы оказались, уникальна.

Чтобы найти что-то отдаленно похожее, мы должны вспомнить эпидемию чумы, унесшую от трети до половины населения Европы в XIV веке.

[Данный документ был принят руководящим органом Международной марксистской тенденции после обсуждения 12-13 сентября 2020 года. Он отражает наш взгляд на текущую кризисную ситуацию в мире]

Люди воспринимали это как конец света. В действительности же те события являлись агонией социальной системы, называемой феодализмом. Они ознаменовали подъем нового революционного класса, зарождающейся буржуазии, и начало буржуазной революции в Голландии и Англии. Верно, что нынешняя пандемия еще не достигла такого накала событий. Но в итоге последствия ее грозят оказаться еще более разрушительными.

Болезнь продолжает неумолимо распространяться, сея хаос среди бедных странах, не имеющих средств борьбы с ней. Пандемия выходит из-под контроля, не только в Африке, Азии или Латинской Америке, но и в Соединенных Штатах. Пандемия еще не не обогнала «Черную смерть» по количеству жертв, но уже к концу сентября общее число погибших перешагнет цифру в миллион человек. На момент написания этого текста, общее количество подтвержденных случаев коронавируса во всем мире превысило 24 миллиона.

Несмотря на обнадеживающие сигналы со стороны ряда правительств, эффективность вакцин еще предстоит доказать. Как обычно бывает в таких случаях, больше всего страдает беднота. Обнажая неспособность рыночной экономики предложить решение проблемы — вопрос жизни и смерти миллионов людей, — капиталистическая система начинает ставится под сомнение.

Важно отметить, что не пандемия явилась причиной нынешнего экономического кризиса. Началось все задолго до того, как стало известно о коронавирусе. Но пандемия, несомненно, осложнила ситуацию и усугубила кризис. Диалектически здесь причина становится следствием, а следствие, в свою очередь, становится причиной.

Процесс ускоряется

Энгельс указывал, что в истории существуют периоды, когда двадцать лет пролетают как один день. К этому он добавлял, что бывают и другие, для описания которых потребуется не меньше суток.

Афоризм этот точно отражает природу нынешней ситуации, главной особенностью которой является стремительность развития событий. Резкие и внезапные повороты внутренне присуще обстановки в целом.

Если бы в январе кто-то предсказал события последующих шести месяцев, ему бы вряд ли поверили. Скорее всего, люди посчитали бы его совершенно безумным.

В первую очередь, поражает стремительность экономического коллапса. Мировая экономика ощутила шок от вируса COVID-19 намного резче и серьезнее, нежели во время финансового кризиса 2008 года и даже Великой депрессии.

Экономический коллапс в США сопоставим по масштабам и даже превосходит период Великой депрессии. Но если спад после 1929 растянулся на четыре года, то коронавирусный обвал разыгрался всего за четыре месяца.

После Биржевого краха 1929 года фондовые рынки рухнули на пятьдесят и более процентов, рынок кредитов был заморожен, что привело к массовым банкротствам и резкому росту безработицы вместе с резким сокращением ВВП. Однако для этого понадобилось около трех лет.

В условиях нынешнего кризиса аналогичный экономический и финансовый крах произошел в течение трех недель. Американскому фондовому рынку потребовалось всего пятнадцать дней, чтобы упасть на 20% — самое крутое падение в истории! Спустя всего месяц количество безработных в США достигло 40 миллионов человек. Уровень потребления, инвестиций и экспорта переживают беспрецедентное падение. По словам Нуриэля Рубини:

«Даже во время Великой депрессии и Второй мировой войны основная часть экономической деятельности не прекращалась в буквальном смысле, как это происходит сегодня в Китае, США и Европе».

Глобальный кризис

Мы наблюдаем глобальный кризис капитализма во всех смыслах этого слова.

Политика Трампа, выражается в лозунге «Америка превыше всего», и он проводит ее последовательно. Он хочет снова сделать Америку великой, но забывает добавить: за счет всего остального мира. Экономический национализм — суть его мышления, если он, конечно, вообще способен размышлять. Трамп смело заявляет, что торговая война — это «хорошо». Все это лишь усугубляют существующий кризис.

Его яростные нападки на Китай угрожают разрушить хрупкий фундамент мировой торговли и глобализации. Однако это лишь одно из имеющихся проявлений. Помимо этого, он ввел пошлины против ряда других стран, включая предполагаемых союзников в лице ЕС, Канады и Японии. Пандемия усугубила ситуацию, вызвав новую волну протекционизма и падение мировой торговли на 13 %.

Все указывает на то, что мы движемся к затяжной депрессии. Стоит напомнить, что причиной Великой депрессии в период между двумя мировыми войнами был не крах 1929 года, а последовавшая за ним волна протекционизма, конкурентной девальвации и политики «разорения соседа», которая пыталась экспортировать безработицу в другие страны.

Колоссальные траты

Чтобы предотвратить немедленный коллапс, государства влили в экономику триллионы долларов. После наступления «шатдауна» Конгресс США согласовал пакет мер экономического стимулирования, — крупнейший в истории США в мирное время. Весь мир взял на вооружение ту же политику. К концу июня правительства стран G20 объявили о пакетах стимулирования экономики на общую сумму в десять триллионов долларов, что эквивалентно 12 % мировой экономики. С тех пор ЕС успел одобрить еще один пакет на 850 миллиардов долларов, а Конгресс США собирается выделить еще как минимум триллион долларов.

В целях противопоставить что-то невероятному шоку от остановки экономики, Федеральная резервная система мобилизовала огромное количество наличности. За семь лет после кризиса 2008 года ФРС в несколько этапов выкупила активы на сумму около 3,5 триллиона долларов. Всего за три месяца нынешнего кризиса центральный банк приобрел 3 триллиона долларов. Половина этой суммы была потрачена на покупку государственного долга для реализации мер, направленных на стимулирование экономики, другая половина была потрачена на рынке корпоративных облигаций и ипотечном рынке.

Колоссальные уступки, которые делаются крупному бизнесу для смягчения последствий кризиса, исторически беспрецедентны. Но даже этих безумных сумм, по сравнению с которыми план Маршалла кажется незначительным, явно недостаточно, чтобы остановить спад экономики.

Очевидным фактом является то, что капиталистическая экономика может существовать в настоящее время только благодаря огромным вливаниям средств со стороны правительств. Все это приводит к накоплению горы долгов, которые рано или поздно придется выплачивать.

Будет ли восстановление?

Ради собственного утешения, экономисты прогнозируют энергичное восстановление. Это иллюзия. Правда же заключается в том, что для предотвращения немедленного коллапса, как мы могли наблюдать, правительства уже влили в экономику триллионы долларов.

Девятого апреля 2020 года foreignpolicy.com опубликовал несколько интересных комментариев по поводу кризиса, там говорилось:

«Данные масштабные и своевременные действия, направленные на стабилизацию пока предотвратили лишь немедленный глобальный финансовый кризис, но теперь мы столкнемся с затяжным периодом, в условиях которого снижение потребления и инвестиций приведут к дальнейшему спаду».

Нуриэль Рубини из Школы бизнеса Стерна Нью-Йоркского университета пишет:

«Только правительства имеют средства стабилизации для предотвращения краха частного сектора».

Но затем добавляет:

«Но это вмешательство, финансируемое за счет дефицита, должны быть полностью монетизировано. Если они будут финансироваться за счет стандартного государственного долга, процентные ставки резко возрастут, и восстановление будет убито в зародыше».

Другими словами, центральный банк должен продолжать печатать деньги для финансирования государственных расходов.

Рубини с недоверием относится к чрезмерно уверенным прогнозам о так называемом V-образном восстановлении:

«Происходящее сейчас сокращение не выглядит ни V-, ни U-, ни L-образным (резкий спад с последующей стагнацией). Скорее, это похоже на букву I — вертикальная линия, изображающая резкое обрушение финансовых рынков и реальной экономики».

Прогноз этот высказан даже без учета новой вспышки пандемии, которая вовсе не исключена. Вместо обещанного экономического подъема массы во всех странах столкнутся с десятилетиями глубокого падения уровня жизни, ростом безработицы и мерами жесткой экономии.

Кто за все это заплатит?

Кто за все это заплатит? Никто не хочет задавать этот вопрос, а тем более, отвечать на него. Мартин Вольф, главный экономист Financial Times, пишет:

«Пандемия вызвала гораздо больший рост бюджетных расходов даже в сравнении с последним финансовым кризисом. Теперь возникает вопрос, как следует обойтись с этим долгом, и кто будет платить» (FT, 5/7/20)

Ответ очевиден. Вся тяжесть кризиса ляжет на плечи тех, кто наименее платежеспособен: бедных, пожилых, больных, безработных и трудящихся в целом. Не обойдет все это стороной и средний класс.

Некоторые левые реформисты (например, Podemos в Испании) по глупости своей пришли к выводу, что крупные суммы, выделяемые компаниям из государственных фондов на оплату отправленных в отпуск рабочих, означают фундаментальное изменение в природе капитализма. Они узрели в этом конец «неолиберальной модели» и долгожданное возвращение к капитализму с улыбающимся (кейнсианским) лицом.

И эти дамы и господа имеют наглость обвинять марксистов в утопизме! Они запоют другую песню, когда правительства, которые потратили огромные суммы денег, которых у них не было, начнут изымать их у народа путем повышения налогов и значительного сокращения государственных расходов.

Огромное финансовое бремя будет ощущаться долгие годы, а может быть, и десятилетия, что в свою очередь поставит крест на любой возможности серьезного восстановления экономики. Рано или поздно массовый дефицит приведет к высокой инфляции, сжатию кредитов, резкому сокращению займов и новому краху. Такова реальная перспектива ближайшего будущего. Таков законченный рецепт классовой борьбы во всех странах.

Это понимают и наиболее мыслящие представители правящего класса, как мы видим на примере Financial Times, которая писала девятого марта:

«Плата за пандемию вызовет все те же вопросы. Возвращение к мерам строгой экономии было бы безумием — приглашением к массовым социальным волнениям, если не к революции, и подарком для популистов. На протяжении периода — продолжительного периода — фискальные счета придется оплачивать. Либеральная демократия, однако, переживет этот второй великий экономический шок, только если в новый общественный договор будет внесен ряд корректировок, которые признают благополучие большинства над интересами привилегированных» FT, 03.09.20)

Каким образом это чудо должно быть достигнуто, Financial Times не объясняет. Но эти строки очень показательны. Они демонстрируют, что стратеги капитала приходят к тому же выводу, что и марксисты. Буржуазия зажата между молотом и наковальней. Они понимают, что в нынешней ситуации зреет революция, и не ошибаются.

«Скатывающиеся к катастрофе»

«Скатывающиеся к катастрофе с закрытыми глазами» — так в 1938 году Лев Троцкий отзывался о тогдашнем мировом правящем классе. Строки эти актуальны по сей день. Слепая паника — такова реакция буржуазии и служащих ей политиков на пандемию коронавируса.

В прошлом, даже в моменты глубокого кризиса и войны, люди чувствовали, что правительство, если не полностью контролирует ситуацию, то по крайней мере, имеет какой-то план по выходу из кризиса.

Сегодня это не так. Стратеги капитала полностью выбиты из равновесия. Передовицы серьезной буржуазной прессы отражают состояние недоумения и тревоги, близкое к отчаянию.

Мир переживает самый крупный экономический крах в истории, и старые учебники по экономике в одночасье отправляются на свалку. Компании не способны давать прогнозы, инвестиции снижаются, а экономика переживает кризис гораздо более худший и стремительный, чем в 1930-е годы. Экономические прогнозы МВФ и Всемирного банка совершенно бесполезны, поскольку никто не может предсказать исход нынешней пандемии коронавируса.

Еще хуже обстановка в случае политических лидеров. Есть старая поговорка, что народ получает то правительство, которое заслуживает. Это не совсем верно, но совершенно очевидно, что правящий класс при нынешнем кризисе получает то правительство, которое он заслужил.

Дональд Трамп в США, Борис Джонсон в Великобритании и Болсонару в Бразилии олицетворяют интеллектуальное и моральное банкротство буржуазии на стадии ее старческой деменции. Они бодро ведут свои народы к краю пропасти, подтолкают их к ней. Скверное руководство превращает скверную ситуацию в тысячу раз более худшую. Буржуазия рвет на себе волосы и громко жалуется на происходящее, но ничего не может с этим поделать.

Соединенные Штаты

Наиболее яркое выражение этой тенденции можно обнаружить в США, богатейшей стране мира.

Говорят, что император Нерон играл на своей лире, в то время как Рим был объят пламенем. Сегодняшний император Трамп подражает своему печально известному римскому предшественнику, согласившись, правда, надеть медицинскую маску — хоть какое-то улучшение!

Миллионы американцев уволены или отправлены в отпуска. Работники фаст-фуда и кассиры продуктовых магазинов рискуют своей жизнью за минимальную заработную плату, в то время как пандемия выходит из-под контроля, подвергая миллионы людей ненужным страданиям и приводя их к гибели.

Количество новых заявок на пособие по безработице в США выросло до беспрецедентных масштабов, что свидетельствует о большом количестве увольнений и быстро сжимающемся рынке труда.

Внезапность наступающего краха потрясла миллионы американских рабочих. Раздача денег правительством временно облегчила ситуацию, но число жертв коронавируса неумолимо растет.

Сильнее всего пандемия обрушивается на те бедные районы, что в большинстве своем населены небелыми бедняками и представителями других этнических меньшинств, что только усугубляет давнее расовое неравенство.

Бунтарское движение

Закипающее недовольство и гнев миллионой бедноты, в особенности чернокожих, в США, наконец, вырвались наружу после убийства Джорджа Флойда. Движение это возникло не на пустом месте. Его появление стало результатом десятилетий эксплуатации, угнетения, бедности, плохих жилищных условий, расизма и насилия со стороны полиции.

Историк и профессор Университета Райса Дуглас Бринкли отразил ситуацию с замечательной ясностью: «Нити нашего гражданского общества смогли начать распутываться, потому что мы все сидим на пороховой бочке».

На протяжении многих десятилетий было совершено множество таких убийств, и ни одно из них не вызывало протестов такого масштаба, но для миллионов бедных людей в США убийство Джорджа Флойда стало последней каплей. Шокирующие кадры полицейского насилия произвели эффект зажженной спички, упавшей в канистру с горючим.

В Миннеаполисе, где началось движение, полиции пришлось спасаться бегством от толпы разъяренных демонстрантов, которые подожгли полицейский участок. Это были сцены имевшие характер восстания. Но что еще важнее, так это молниеносная скорость, с которой разворачивались события.

Словно движимые какой-то невидимой рукой, массовые протесты распространились от побережья к побережью, захватывая один город США за другим. В протестах участвовало не менее 10 % населения, и немалая часть остальных поддерживала их. Поразительно, но большинство американцев (54 %) заявили, что поджог здания полицейского участка в Миннеаполисе был оправданным. Еще большее значение имеет тот факт, что 29 портов объявили забастовку в знак солидарности, в то время как в некоторых городах водители автобусов отказались перевозить спецназ.

Затем государство обратилось к жестким мерам, комендантский час был введен более чем в двухстах городах. Однако протесты продолжались неделями. Это стало предзнаменованием будущего, своего рода генеральной репетицией американской революции.

Подобные события действительно не имеют прецедентов в новейшей американской истории. Это движение — окончательный ответ всем скептикам и трусам, которые утверждали, что рабочий класс никогда не двинется с места, особенно в Соединенных Штатах.

Раскол правящего класса

Раскол в рядах правящего класса — первый признак развивающейся революционной ситуации. Трамп намеревался использовать армию для подавления бунта, но это вызвало сопротивление со стороны военного истеблишмента и даже части республиканцев.

CNN процитировал представителей министерства обороны, которые заявляли, что часть Пентагона испытывала «глубокий и возрастающий дискомфорт» еще до того, как президент объявил, что готов использовать вооруженные силы для обеспечения порядка в городах США. Номер Wall Street Journal вышел с заголовком: «Не вызывать войска». В этом материале говорилось: «В настоящий момент, ввод войск на улицы США скорее подогреет ситуацию, чем охладит…»

Позже Трамп отправил войска из Министерства внутренней безопасности для подавления протестов в Портленде. Как и предсказывал WSJ, это привело к тому, что движение приобрело еще более массовый и решительный характер. Ситуация на улицах стала напоминать гражданскую войну. Получается, Дональд Трамп внес большой вклад в дело революции!

Все это показывает ограниченность государственного насилия и возможный ход будущих событий.

Пределы спонтанности

В 1938 году Лев Троцкий писал, что кризис человечества сводится к кризису пролетарского руководства. Необходимо задуматься над этими словами. Само собой разумеется, что массовое движение всегда является главной движущей силой революции. В этом мы согласны с анархистами. Но их выводы заканчивается там, где начинаются настоящие проблемы революции.

Что демонстрируют события в Соединенных Штатах? Они показывают огромный потенциал масс, обнажая тот факт, что в обществе есть сила, которая сильнее даже самого сильного государства, армии или полиции. Да, верно, что стихийное движение масс — предварительное условие социалистической революции. Но самого по себе оно не гарантирует успеха.

Сходным образом обычный пар заключает в себе огромную силу. Эта сила, которая двигала вперед промышленную революцию и продолжает поддерживать экономическую жизнь и по сей день. Но пар становится силой, только когда он сосредоточен в одном месте, поршневой коробке, которая концентрирует его мощь и увеличивает ее тысячекратно. Без этого пар лишь растворялся бы бесполезным образом в воздухе.

То же самое и с революцией. Без должной организации и руководства огромная сила рабочего класса не способна перейти в реальную из потенциальной.

История войн знает множество примеров того, как большая армия храбрых солдат была побеждена гораздо меньшими силами дисциплинированных войск, возглавляемых опытными офицерами. И война между классами имеет много общего с войнами между народами.

То, что мы наблюдаем в США, показывает ограниченность возможностей государства в случае, когда оно сталкивается с массовым восстанием, подобным тому, которое недавно захлестнуло эту страну. Такое стихийное движение масс является предварительным условием социалистической революции. Но самого по себе его недостаточно, чтобы гарантировать успех. Кое-чего не хватало, а именно — организации и руководства, способного указать путь вперед.

Без необходимой здесь организации и руководства протесты рано или поздно сойдут на нет. Удивляет уже даже то, сколько они продлились. Была ли это революция? Очевидно, что пока нет. Но эти события, безусловно, можно рассматривать как ее генеральную репетицию.

Возврата к прошлому не будет

В США произошли огромные изменения в массовом сознании. Опросы общественного мнения показывают рост популярности социализма. 67 % молодых людей готовы проголосовать за президента-социалиста. Что еще более удивительно, 30 % людей старше 65 лет поступили бы точно так же, если бы им предоставили такую возможность. Но такой возможности им не дали.

Берни Сандерс, пробудив надежды миллионов людей, отказался выступить в качестве кандидата-социалиста, несмотря на то, что новая партия, вероятно, получила бы большую поддержку. Вместо этого он предпочел поддержать Джо Байдена в качестве кандидата от демократов, используя в качестве аргумента необходимость победы над Трампом. Аргумент этот, несомненно, станет убедительным для многих людей, отчаянно пытающихся избавиться от нынешнего президента. Но еще больше с отвращением отвернутся.

Выборы состоятся в ноябре, и многое может произойти за этот период, избирательная кампания тем временем уже началась. Трамп попытается разыграть карту «закона и порядка», но это будет иметь для него скорее неприятные последствия. Теперь он постоянно повторяет, что выборы будут сфальсифицированы из-за использования голосования по почте. Данный факт явным образом показывает, что он ожидает собственный проигрыш. Из опросов действительно видно, что он сдает позиции. Однако это не обязательно значит, что его ждет поражение.

Многие пришли к верному выводу, что выбор между демократами и республиканцами — не выбор вовсе. Закономерно возрастает интерес к социалистическим и даже коммунистическим идеям. Об этом свидетельствуют успехи нашей секции в США, а также рост числа членов DSA в отделениях по всей стране. По оценкам, с марта к последним присоединилось около 10 000 человек, в результате чего, согласно внутренним данным, общее количество членов организации составляет примерно 66 000 человек.

Ясно одно. Независимо от того, кто будет заседать в Белом доме в следующем году, возврата к прошлому уже не будет. США ждут неспокойные времена. Будут победы, будут поражения. Но в течение всего периода маятник будет резко забирать влево.

Необходимость в диалектике

Только понимая марксистский диалектический метод можно взглянуть глубже поверхности («фактов») и увидеть действительные процессы, медленно созревающие внутри.

Поверхностные эмпирики и субъективные наблюдатели были ошеломлены движениями, которые, как им показалось, возникли из ниоткуда, как молния посреди безоблачного неба. Но нынешние потрясения родились не на пустом месте. Весь предшествующий период служил их подготовке.

Отсутствие диалектического мышления — вот что объясняет полное бессилие стратегов капитала, которые не могут объяснить нынешний кризис или предложить его решения. То же самое относится к среднему классу и интеллигенции. Они охвачены крайним отчаянием, что отражается во влиянии на них постмодернизма, отрицающего возможность прогресса, и заявляющего, что он закончился на капитализме.

Диалектически все рано или поздно становится собственной противоположностью. Сознание рабочего класса не развивается по восходящей прямой и может долгое время отставать от событий. Но так или иначе оно их догонит с самыми яркими последствиями. Так и происходит революция. Сегодня мы можем наблюдать, как подобный процесс разворачивается на наших глазах.

Мы не должны забывать, что революционные потрясения начались еще в прошлом году с Судана, Ливана, Ирака, Эквадора, Чили и так далее. Прежде всего, радикализация выражается в быстром изменении сознательности масс.

Меняющаяся сознательность

Отставание в сознательности, о котором мы говорили выше, теперь оборачивается неистовыми вспышками насилия со стороны масс. Куда бы мы ни посмотрели, мы увидим растущее недовольство, гнев, ярость, ненависть к существующему порядку.

В разных странах это проявляется по-разному. Но повсюду мы видим, что массы, рабочие и молодежь приходят в движение, бросая вызов старому порядку и борясь с ним. Достаточно упомянуть о происходящих сейчас событиях.

Возьмем два очень показательных примера: Израиль и Ливан. Если в мире и была страна, где как полагали многие классовая борьба сошла на нет, то это был Израиль. Большинству людей казалось, что Нетаньяху полностью контролирует ситуацию. Но сейчас кризис обрушился на Израиль, уровень жизни падает, а безработица растет. И массы вышли на улицы, требуя ухода правительства Нетаньяху.

Ливан — еще более яркий пример. Вслед за революционным движением, охватившим страну в конце прошлого года, взрыв в порту Бейрута, опустошивший город и оставивший без крова 300 000 человек, породил новое и еще более решительное революционное движение. Не так давно казалось, что такое объединение невозможно из-за острых религиозных разногласий в ливанском обществе. Но теперь мы видим колоссальный подъем движения, когда все слои рабочего класса объединяются в общей борьбе.

Эти взрывы народного гнева не свалились с неба. Они стали результатом всего предыдущего периода, особенно последних десяти лет жесткой экономии.

Беларусь и Россия

Аналогичные драматичные изменения происходят на наших глазах в Беларуси, где протестное движение против Лукашенко приняло массовый характер. Верно, что это движение запутано и противоречиво.

Мелкобуржуазное руководство хотело бы ускорить процесс приватизации и наладить более тесные отношения с ЕС. Но превращение рабочего класса в ключевую силу, движущуюся в направлении всеобщей забастовки, стало важным элементом в уравнении. Рабочие государственных предприятий не разделяют энтузиазма либералов по поводу приватизации и рыночной экономики.

Ситуация отлична от той что была в Украине, где в движении доминировали крайне реакционные националистические и откровенно фашистские элементы. В Беларуси так же нет и антироссийских настроений среди населения. Эта страна настолько тесно интегрирована с Россией в экономическом, лингвистическом и историческом плане, что трудно представить ее разрыв с Москвой и поворот к Западу.

Невозможно предсказать, куда придет нынешнее движение. Путину придется с нарастающей тревогой наблюдать за этими событиями. Но возможности Путина в Беларуси ограничены. Вооруженное вмешательство было бы безумием. Это вызовет ненависть среди народа и породит антироссийские настроения, которые подтолкнут его в сторону Запада. В любом случае Путин не особо заинтересован в спасении Лукашенко, скорее, наоборот.

Кремлевская клика, несомненно, будет подталкивать главных бюрократов в Минске к поиску «реформистской» фигуры в целях заменить опального Лукашенко и прийти к соглашению с Москвой. Удастся ли такой маневр, зависит от будущего развития самого массового движения.

Движение в Беларуси будет иметь серьезные последствия для России. Путин не без оснований опасается, что подобные протесты могут вспыхнуть внутри страны. События в Хабаровске показывают, что опасения эти небезосновательны. Отравление либерального оппозиционера Навального могло быть панической реакцией на происходящее. В любом случае, все противоречия в России указывают на назревание взрывоопасной ситуации.

Европа

Национализм, не международное сотрудничество — главная черта нынешнего периода. Он угрожает всей хрупкой системе международной торговли, которую буржуазия мучительно выстраивала в течение десятилетий после Второй мировой войны.

Торговая война между США и Китаем — лишь один из симптомов этого явления. Но помимо этого, существует и торговая война между США и Европой. И даже между европейскими странами постоянно возникают опасные линии разлома.

Мы давно указывали на то, что европейские буржуа могут поддерживать определенную степень интеграции в течение некоторого времени, но в случае глубокого спада, процесс этот будет обращен вспять. Именно так и происходит в настоящий момент.

Германия

Германия была движущей силой всей европейской экономики, но она сильно пострадала от кризиса. Ее сильнейшая сторона— экспорт. Теперь она превращается в ее главную слабость. Замедление темпов роста в Китае и кризис в остальной Европе вызвали резкий спад экспорта, особенно в ключевом автомобильном секторе.

ВВП Германии падал уже в последнем квартале 2019 года. В настоящи момент высказываются прогнозы, что ВВП Германии упадет сильнее, чем ВВП Соединенных Штатов, из-за ее зависимости от экспорта. Перепроизводство автомобилей приводит к закрытию заводов, увольнению и уничтожению рабочих мест в большинстве секторов экономики. Насчитывается, как минимум, уже три миллиона безработных. И эта цифра не включает самозанятых или студентов.

Все это обнажает линии разлома, раздирающие ЕС.

Разобщенный Евросоюз

Усиливаются противоречия между Западной Европы и восточноевропейскими членами. Многие в Брюсселе считают, что Польша и Венгрия должны получать деньги только в том случае, если откажутся от судебной реформы, которую их критики считают посягательством на верховенство закона.

Однако сейчас основная линия разлома лежит между странами, наиболее пострадавшими от вируса, такими как Италия и Испания, и некоторыми членами ЕС, стремящимися удержать при себе свои деньги. В частности, Италия была одной из первых европейских стран, пострадавших от вспышки вируса, и где было зарегистрировано 35 000 смертей — один из самых высоких показателей в мире. Напряженность по этому поводу была видна на недавней встрече, в рамках которой лидеры ЕС изо всех сил пытались обсудить пакет мер стимулирования, чтобы помочь странам оправиться от пандемии, попутно обсуждая 7-летний бюджет Евросоюза в 1 трлн евро.

Швеция, Дания, Австрия и Нидерланды вместе с Финляндией, упорно отказывались предоставить 500 млрд евро, которые предлагалось использовать в качестве грантов для стран, в наибольшей мере пострадавших от последствий COVID-19. Они утверждают, что предложенный пакет является слишком щедрым и в любом случае должен быть не пожертвованием, а кредитом. Эти якобы цивилизованные лидеры, большая часть из которых была представлена социал-демократами, спорили, как торговцы лошадьми на средневековом рынке.

В конце долгой и напряженной встречи, на которой звучали оскорбления лидеров ЕС в адрес друг друга, а Макрон стучал по столу и угрожал уйти, в конце концов была заключена непростая сделка. У них не было выбора, кроме как пойти на компромисс. Однако при этом идеалы “европейской солидарности” были попутно отправлены в мусорную корзину.

Италия

В центре данного скандала оказался итальянский вопрос. Неспособность достичь компромисса способна привести к краху коалиционное правительство в Италии и к возможности возрождения Сальвини с его антиевропейской лигой.

Центр кризиса ЕС переместился из Греции в Италию, которая на данный момент является главным «больным» Европы. Это самое слабое звено в цепи европейского капитализма. Кризис в Италии представляет гораздо большую угрозу для будущего ЕС, чем когда-либо представляла Греция. В конце концов, Греция — относительно небольшая страна, тогда как Италия — страна с огромной экономикой, на которую приходится 11 % ВВП Европейского Союза. Гигантский долг Италии в 2500 миллиардов евро может подорвать финансовую систему ЕС, а крах Италии в свою очередь может привести к разрушению самого объединения. Этим объясняется осторожность Меркель. Для нее было невозможно занять такую ​​же жесткую позицию в отношении Италии, как в отношении Греции. Она была вынуждена частично изменить свои методы. Это отчасти объясняет вспышки гнева президента Франции на недавнем саммите лидеров ЕС.

Коронавирусный кризис обнажил крайнюю слабость итальянского капитализма, а также коррумпированность и некомпетентность правительства. Север Италии сильнейшим образом пострадал от этой ситуации. На его долю приходится 50 % итальянского ВВП, и все же этот процветающий регион был отмечен печатью смерти и разрушений, которые обычно ассоциируются со странами третьего мира.

Реакция правительства на кризис COVID-19 вызвало гнев и возмущение. Рабочим приходилось работать по 12 -14 часов без дополнительной оплаты, даже по субботам, в особенности медицинские работники, которые повсеместно рисковали своей жизнью. Это демонстрирует жестокое пренебрежение к жизням и здоровью рабочих со стороны собственников.

Налицо внезапные и резкие изменения в общественном сознании. Учителя и учащиеся радикализируются и готовы к борьбе. Прошла волна «диких» забастовок, спонтанно организованных снизу, но реформисты и профсоюзные лидеры сделали все возможное, чтобы сдержать движение. Собственники наступают, а лидеры профсоюзов стремятся к социальному компромиссу даже в случаях, когда для этого нет никаких условий.

Противоречие это ведет к быстрой потере авторитета со стороны профсоюзного руководства, что в свою очередь подготавливает почву для еще более крупных волнений в ближайшее время. Все условия для взрыва классовой борьбы, невиданной с 1970-х годов, созданы. Это будет иметь серьезные последствия для всей Европы.

Франция — следующая на очереди

Хотя самой насущной проблемой является кризис в Италии, Франция не отстает от нее. Этим объясняется реакция Эммануэля Макрона на упорство северных европейцев. Сообщают, что он ударил рукой по столу и пригрозил уйти с обсуждения, обвинив «прижимистую четверку» в создании угрозы для всего «европейского проекта».

Президент Франции заявил, что «нет иного выбора», кроме как создать фонд, который «мог бы выплачивать общий долг с общими обязательствами» для финансирования стран-членов в соответствии с их потребностями, а не размером их экономики. Но против этой идеи выступили Германия и Нидерланды.

Бруно Ле Мэр, министр финансов Франции, жестко сформулировал задачу:

«Либо еврозона совместно отреагирует на экономический кризис и станет сильнее, либо она останется на уровне шестерки и семерки, и окажется под угрозой исчезновения». (FT, 23.03.20)

Но Европа не реагирует совместными усилиями. Напротив, экономический кризис чрезвычайно обострил национальные различия и толкнул правящие классы разных странах в стороны. Брекзит стал лишь началом процесса распада, еще далекого от завершения и который будет вызывать один судорожный кризис за другим.

Британия

Непосредственные последствия Брекзита будут катастрофическими для Европы и губительными для Великобритании. Британская буржуазия, покинув Евросоюз, окажется в худшем из миров.

Все глупые шовинистические иллюзии будут жестоко развеяны как обман, чем они всегда и были. Британия окажется низведенной до роли небольшого островка у побережья Европы. Станет очевидно, что хваленые «особые взаимоотношения» Британии с Америкой есть лишь унизительные отношения слуги и господина. Престиж, которым она пользовался в прошлом, рассыпется, как карточный домик.

Мартин Вольф сделал следующий мрачный прогноз на страницах Financial Times:

«”Глобальной Британии” не будет, она будет собирать крошки со стола более могущественных торговых держав, которые сами вовлечены в жестокое противостояние друг с другом». (FT, 21.05.20)

Уже сейчас на первый план выдвигаются национальные противоречия, разрывающие по швам Соединенное Королевство. Поддержка идеи независимости Шотландии в настоящее время поднимается в опросах общественного мнения на 7-9 процентных пунктов, поскольку ненависть и негодование по отношению к правительству тори усиливаются.

Борис Джонсон вполне может оказаться премьер-министром не Великобритании, а Маленькой Англии.

Китай

Китай был одной из главных движущих сил мировой экономики в последний период. Но теперь сообразно принципам диалектики все превращается в свою противоположность. Китай больше не решения проблемы, а сам становится ее частью.

Китай создал мощную промышленную базу с огромными производственным мощностями. Но внутренний спрос не способен удовлетворить этот колоссальный производственный потенциал. Китайская экономика нуждается в экспорте как в кислороде. Но ее успех в области экспорта теперь вызывает яростное сопротивление со стороны его конкурентов, особенно США и Европы.

Уже в период, предшестующий нынешнего кризису, китайская экономика замедлялась угрожающими темпами, но кризис подтолкнул ее к краху. В первом квартале JPMorgan Chase прогнозировал падение китайского ВВП на 40 % по сравнению с предыдущими тремя месяцами — крупнейшее снижение за последние пятьдесят лет.

Последние официальные данные показывают, что безработица в Китае составляет 5,9 %, что в свою очередь является самым высоким показателем с момента начала ведения статистики в 1990-х годах. Но эта цифра явно преуменьшает масштабы китайского кризиса, поскольку статистика не охватывает рабочих-мигрантов.

Отсюда становится понятным, почему Си Цзиньпин делает шаги в сторону укрепления своей диктаторской власти и подавления протестов в Гонконге. Идет подготовка к будущему взрыву классовой борьбы в Китае, который назревает уже сейчас.

«Ужас без конца»

Ленин однажды сказал, что капитализм — это ужас без конца. Теперь мы можем самолично убедиться в верности этого утверждения. Всемирная продовольственная программа ООН недавно предупредила, что более 265 миллионов человек находятся в настоящий момент под угрозой голода. Социальные последствия пандемии коронавируса в развитых капиталистических странах прискорбны, но третьему миру грозит абсолютная катастрофа.

Даже в самых богатых странах, таких как США, пандемия обернулась кошмаром для бедных слоев общества. Но для большей части человечества этот кризис гораздо серьезнее.

Пандемия коронавируса обнажает безумный уровень неравенства во всем мире. Каждый второй человек на планете ежедневно борется за выживание. Половина населения мира не имеет доступа к базовому медицинскому обслуживанию. Для людей, живущих в бедности, болезнь может стать смертным приговором. Во всем мире два миллиарда человек заняты в неформальном секторе, не имея доступа к больничному, таковых в бедных странах большинство.

Последствия вируса сильнее всего сказываются на малообеспеченных, с непостоянной и неофициальной занятостью работниках, многие из которых — женщины, не имеющие финансовой и социальной защиты. Миллионы людей вынуждены ходить на работу и сталкиваться со смертельным вирусом, не имея возможности справиться с потерей заработка и ростом цен на продукты питания и другие предметы первой необходимости. В бедных странах многие люди живут в городских поселениях или трущобах, санитарные условия которых оставляют желать лучшего. Можно ли говорить о социальном дистанцировании, мытье рук и отслеживании случаев заражения, когда 250 человек пользуются одним краном?

Однако вместо того, чтобы инвестировать в свои системы здравоохранения для защиты от пандемии, эти страны вынуждены использовать свои драгоценные ресурсы для выплаты долгов. Выплаты по внешнему долгу 77 беднейших стран должны составить не менее 40 миллиардов долларов только в 2020 году. Таким образом, даже во время, когда мир страдает от ужасных последствий вирус, и миллионы людей умирают от болезней или голода, империалистические вампиры продолжают высасывать кровь из бедных стран.

Африка

В Южной Африке, где наблюдался один из самых высоких показателей заболеваемости за день, зарегистрировано самое большое количество подтвержденных случаев заражения на африканском континенте. В Египте число заболевших быстро растет с середины мая. В Лесото и Намибии в последние дни таакже наблюдается резкий рост заболеваемости.

Растет беспокойство по поводу происходящего в Нигерии, занимающей третье место по общему количеству зарегистрированных случаев в Африке. В пятерку лидеров по уровню смертности входят Чад, Судан, Нигер, Либерия и Буркина-Фасо. В Малави на восемнадцать миллионов человек приходится всего двадцать пять коек для интенсивной терапии и шестнадцать аппаратов искусственной вентиляции легких. В Замбии на 12000 человек приходится один врач.

Во многих странах работа рынков была нарушена, а карантин в сообществах привел к потере доходов населения. Миллионы рабочих уже отправлены домой без оплаты. Другие, занятые на самых низкооплачиваемых и небезопасных работах, не могут изолировать себя от смертельного вируса. Согласно ООН, половина всех рабочих мест в Африке находится под угрозой.

Индия и Пакистан

Пандемия коронавируса оказывает разрушительное влияние на Пакистан, но наиболее драматических масштабов ситуация достигает в Индии. Истинные масштабы заражения и смертей, вызванных COVID-19, только начинают проявляться. По официальным данным, инфицировано более двух миллионов человек. Цифра эта наверняка занижена.

Ученые предостерегают, что до пика пандемии в Индии может пройти еще несколько месяцев, несмотря на то, что страна уже занимает третье место по количеству подтвержденных случаев. Больницы в наиболее пострадавших городах, включая Мумбаи и Бангалор, переполнены пациентами. Нарендра Моди пытался «решить» вопрос пандемии, изгнав миллионы бедняков, живущих на улицах Дели, Мумбаи и прочих. Этот шаг только поспособствовал распространению пандемии в деревнях и провинциях, где отсутствует самое элементарное медицинское оснащение. Последствия для населения грозят стать поистине ужасающими.

Из 471 миллиона единиц индийской рабочей силы система социального обеспечения распространяется только на 9 %, 90 % не имеют официального трудового договора, а 139 миллионов — это рабочие-мигранты. Многие из них были вынуждены вернутся в свои деревни. Ничего подобного мы не наблюдали с момента раздела Британской Индии в 1947 году.

Моди и его банда индуистских шовинистов пытаются отвлечь внимание от кризиса, разжигая пламя национализма и общинно-религиозной вражды, что ведет к еще большим страданиям для угнетенных масс Индии. Будучи не удовлетворенным жестокими репрессиями в Кашмире, он спровоцировал конфликт с Пакистаном и начал приграничный конфликт с Китаем, из которого он не выйдет невредимым.

Латинская Америка

В Латинской Америке коронавирус принял самые опасные формы. В таких странах, как Бразилия, Чили, Эквадор и Перу, он выходит из-под контроля. В некоторых городах Эквадора кладбища переполнены, и трупы остаются лежать на улицах.

Правые правительства показали свою неспособность справиться с этой смертельной угрозой. Напротив, своим жестоким и безответственным поведением они усугубили кризис в десятки раз. На настроения народа в Латинской Америке в значительной мере повлияла ситуация в Соединенных Штатах.

Массовые протесты и движение Black Lives Matter воодушевили людей к югу от Рио-Гранде, большинство из которых никогда бы не поверили, что нечто подобное возможно в самом сердце империализма. Массы готовы к борьбе. Но здесь мы снова сталкиваемся с проблемой руководства.

Бразилия и Чили

В Бразилии, несмотря на глупую истерию так называемых левых и левых сект, которые вообразили, что с победой на выборах Болсонару восторжествовал фашизм, в действительности его социальная база сузилась, а партия раскололась.

В стране уже почти четыре миллиона человек, инфицированных коронавирусом, включая президента, по которым никто не будет лить слезы. Им займутся лучшие врачи, но для многих бедняков в Бразилии болезнь станет смертным приговором.

Кризис, вызванный короновирусом, временно сдерживает движение. Но в глубине скрывается колоссальный гнев, направленный против правительства, и ослабление карантина вызовет массовый революционный подъем.

Пример Бразилии хорошо известен. Но тактика властей в Чили не многим лучше. Правое правительство Пинеры ведет страну к катастрофе.

Осенью 2019 года в Чили имели место массовые протестные действия, и начинается новое протестное движение, направленное в основном против приватизированной пенсионной службы, унаследованной от диктатуры Пиночета. Люди, которые отчаянно нуждаются в деньгах, чтобы выжить, требуют права забрать свои вклады из приватизированного AFP.

Правительство сопротивляется, но уже потерпело два поражения в парламенте. Новое движение могло бы легко опрокинуть его. Недавно прошла забастовка докеров, протестующих против этой позорной ситуации. Теперь и горняки грозят забастовкой.

Правительство Пинеры было вынуждено пойти на уступки, позволив людям снимать десять процентов своих накоплений. Это показывает всю слабость правительства. Оно остается у власти только благодаря компромиссной позиции левых в парламенте и лояльности профсоюзных лидеров. Но фундаментальные проблемы остаются нерешенными, зреет новый социальный взрыв.

Кризис реформизма

Революционные возможности заключены во всей сложившейся ситуации. Об этом свидетельствует растущая радикализация разных слоев общества, особенно молодежи. За этой тенденцией с тревогой наблюдают стратеги капитала. Financial Times комментирует это так:

«Финансовый кризис сформировал взгляды миллениалов таким образом, что они уже стали движущей силой политики по обе стороны Атлантики, включая значительную часть молодых людей, готовых назвать себя социалистами.

«Миллениалы сделали Джереми Корбина лидером Лейбористской партии, а Берни Сандерса — вероятным кандидатом от Демократической партии на президентских выборах. Коронавирус, вероятно, сделает их взгляды еще более радикальными».

Это статья примечательна тем, что показывает, как серьезные стратеги капитала приходят к тем же выводам, что и марксисты. Они отдают себе отчет в том, что пробудившиеся слои общества поворачиваются к левым реформистам. Такое развитие событий вполне предсказуемо в текущих условиях.

Левый реформизм

Из-за слабости действительных марксистов, эти радикализированные слои, в первую очередь, поворачиваются к левореформистским политикам, которые, как им кажется, предлагают выход из кризиса.

Улавливая настроение масс, они могут использовать очень радикально звучащую риторику. Но, в конечном итоге, в их планы не входит упразднение капитализма.

Они верят, что капитализм можно реформировать, сделать его более гуманным, демократичным и так далее. Иллюзии эти будут безжалостно развеяны ходом истории, как мы уже видели это на примере Ципраса в Греции.

Для реформистов о революции не может идти и речи и это верно применимо не только к правым, но и к левым реформистам в особенности. Они всегда найдут тысячу и один аргумент в пользу того, почему революция невозможна, утопична и т.д, и т.п.

Массы, наконец, будут вынуждены взглянуть в глаза реальности. Постепенно они начинают делать необходимые выводы. В этом наша великая сила и огромная слабость капитализма и реформизма. На это потребуется время, но рано или поздно сознание рабочего класса освободится от старых иллюзий.

Большое количество радикально настроенных рабочих и молодежи прошли через школу Ципраса, Сандерса и Джереми Корбина. Лучшие из них извлекли ценные уроки из этого опыта. Окончив школу реформизма, они идут дальше и ищут дальнейшего просвещения в школе революционного марксизма. Мы должны помочь им осуществить этот переход. Но как это сделать? Здесь можно допустить две ошибки.

Оппортунисты не критикуют реформистов и фактически становятся своего рода их фан-клубом. Другая крайность представлена бездумными сектантами, считающими себя великими революционерами, потому что прочитали несколько строчек из Троцкого, и не поняв ни единого слова, громко заявляют, что тот или иной левый лидер предаст массы. Ни одному из этих уклонов в рядах ММТ нет места. Трудно сказать, какая из двух ошибок наносит больше вреда делу подлинного марксизма.

Имея дело с левыми реформистами, мы должны быть осторожны, умело сочетая твердость принципов с необходимой гибкостью и тактом в критике. Цитируя Маркса, мы должны быть «мягкими по форме и твердыми по содержанию». Только так мы сможем привлечь в наши ряды лучшие кадры из числа рабочих и молодежи, честно питающие иллюзии в отношении левых.

Мы должны ответить левым реформистам не резкими обвинениями, а терпеливыми объяснениями. Благодаря опыту, люди, которые смотрят в сторону революции, придут к пониманию ограниченности не только правого, но и левого реформизма.

Смертельная агония капитализма

Куда бы мы ни посмотрели, повсюду мы увидим картину краха производительных сил, роста безработицы, нищеты и страданий, войн, кризисов, болезней и смерти. Но это лишь симптомы хронического заболевания. И, как хороший врач, мы должны уметь анализировать симптомы, чтобы объяснить их основную причину.

Люди, которым не хватает научного марксистского понимания истории, естественно, делают пессимистические выводы. Но мы подобные симптомы мы видели и раньше в истории.

Распад Римской империи длился века и сопровождался ужаснейшим экономическим, социальным, моральным и философским упадком. Однако этот длительный период спада не шел по прямой. Были периоды восстановления, словно тот случай, когда может казаться, что умирающий человек демонстрирует все симптомы выздоровления, которые являются лишь прелюдией к дальнейшему и бесповоротному коллапсу.

Такие периоды выздоровления возможны и в случае капитализма. Но общая линия явно ведет к упадку. Невозможно найти никакого лекарства от этого. Согласно известной фразе Троцкого, происходит смертельная агония капитализма. И эта агония угрожает всему человечеству.

Сила инерции

Анализируя происходящие явления, марксисты должны рассматривать их со всех точек зрения, принимая во внимание противоречивая между силами, движущимися в разных направлениях.

Мы вступаем в самый бурный период в истории человечества. Нынешний экономический, социальный и политический кризис не может быть разрешен в условиях существующей системы. Это, конечно, не означает, что в определенные моменты некоторая степень неустойчивого равновесия не может быть восстановлена. Напротив, периоды временной ремиссии неизбежны. Но они будут непродолжительными и станут лишь прелюдией к новому, еще более масштабному краху.

Нынешняя ситуация представляет из себя сложный параллелограмм сил. С одной стороны, массы отчаянно ищут выход из кризиса. Они готовы встать на революционный путь, но у них нет четкой программы и видения будущего.

Следовательно, спонтанные вспышки бунтов не могут решить существующей проблемы. Поэтому на определенном этапе они стихают, как морские волны, сталкивающиеся с твердой скалой, и в конце концов подчиняются ей.

Существующий порядок обладает мощным потенциалом для сопротивлением. Это вселяет уверенность в некоторых буржуазных стратегов. Американский историк Эрик Фонер недавно сделал следующее заявление:

«Кажется, есть очень мощная инерция, возвращающая нас в нормальное состояние. Я скептически отношусь к тем, кто думает, что коронавирус все изменит».

Нам необходимо очень внимательно отнестись к этим замечаниям, поскольку в них есть доля правды.

Конечно, мы придаем огромное значение нынешней волне протестов в США и других странах. Мы приветствуем это и принимаем со всем возможным энтузиазмом. Но тем не менее мы осознаем, что это симптомы, которые представляют собой лишь зародыш готовящихся великих потрясений.

Чтобы выработать правильную перспективу и правильную тактику, мы должны принимать во внимание и другую сторону вопроса. Сила инерции — известный и простой элемент механики. Но даже самую сильную инерцию можно преодолеть, приложив достаточно силы.

Самая мощная инерция — сила привычек, обычаев и традиций, которые прочно укоренены в человеческом сознании. Инстинкты, унаследованные от очень далекого прошлого, заставляют людей сопротивляться переменам и бояться их. Чтобы сделать рывок вперед, необходимо преодолеть этот барьер. Но это может произойти только в результате самых мощных социальных и экономических катастроф, которые заставляют людей ставить под сомнение вещи, которые до сих пор считались вечными и неизменными.

Задачи революционеров

Жизнедеятельность капиталистической системы поддерживается искусственным образом. Теперь ее жизнь зависит исключительно от колоссальных подачек государства. Но согласно рыночным теориям, государство не должно играть никакой роли в экономической жизни.

Стоит задать вопрос: если капиталистическая система не может выжить, если ее не поддерживают лишь костыли государства, почему бы не упразднить ее целиком и позволить государству взять на себя полный контроль над экономикой, чтобы спасти ее от абсолютного банкротства?

Нынешняя ситуация полностью дискредитирует капиталистическую систему, которая отыграла свою историческую роль и должна быть отправлена на свалку истории. Но мы знаем, что капитализм не может рухнуть исключительно под тяжестью собственных противоречий. Он может выйти даже из самого глубокого кризиса, даже из нынешнего. Однако возникает вопрос: как это произойдет и какой ценой для человечества?

Хотя отнюдь не исключены периоды частичного и временного восстановления, общий вектор явно указывает на спад. Следующее восстановление будет временным, и станет лишь прелюдией к новому, еще более глубокому краху производительных сил. При капитализме невозможно окончательное решение проблемы.

Сегодняшний капитализм похож на неизлечимо больное, дряхлое и разлагающееся чудовище. Но оно отказывается умирать. И последствия продления его жизни для человечества оказываются кошмарными. Однако это только одна сторона медали. На фоне симптомов неизлечимой болезни капитализма пытается родиться новое общество.

Наш долг — сделать все, что в наших силах, чтобы ускорить эту смертельную агонию и вызвать рождение новой системы. Помочь этим родам, чтобы они прошли как можно скорее с минимальными страданиями и болью.

Детерминизм — это не в коем случае не фатализм

Марксизм основан на материалистическом понимании истории. Мы отвергаем постмодернистскую (идеалистическую) концепцию истории как простое повторения бессмысленных случайностей. В истории есть свои законы, и мы обязаны их понять.

Мы исторические детерминисты в том смысле, что для нас общие исторические процессы протекают по определенным законам. Но детерминизм — это отнюдь не фатализм. Маркс много раз объяснял, что массы сами творят свою историю. Когда социально-экономическая система вступает в период упадка, социальная революция встает на повестку дня.

Но успех революции зависит от субъективного фактора — говоря современным языком, революционной партии и ее руководства.

В XVII веке в Англии первая буржуазная революция произошла под знаменем религии. Пуритане верили, что конец света приближается, и что Царство Божье близко. Они считали это неизбежным.

Кальвинисты горячо верили в предопределение. Все было предопределено волей Бога, довлеющей над волей отдельных личностей. Но это убеждение никоим образом не уменьшало их революционного рвения и решимости как можно скорее создать новый мир.

Напротив, это подталкивало их к великим революционным подвигам и отваге. Ровно такая же задача стоит сегодня перед революционерами. И мы подойдем к этому с тем же духом революционной решимости. Разница в том, что мы будем вооружены научной теорией революционного марксизма.

Мировая революция

В чем реальное значение нынешней ситуации? Происходящее сегодня — пролог к революции. Глобализация и, как следствие, развитие международного разделения труда, увеличили значение международных связей до невиданных ранее масштабов.

До недавнего времени глобализация способствовала развитию капитализма. Теперь она же послужит распространению революции в мировом масштабе.

В ходе грядущих событий у рабочего класса будут высокие шансы взять власть в свои руки. Рано или поздно в той или иной стране произойдет прорыв, который изменит ситуацию в мировом масштабе.

Где он случиться, сказать невозможно. Все может начаться с Бразилии, Италии, Ливана, Греции, России или Китая — или вполне возможно, с самих Соединенных Штатов. Но как только это произойдет, революция будет распространятся по миру гораздо быстрее, чем когда-либо в истории.

Революции 1848–1849 годов были ограничены Европой, и остальной мир затронуло лишь их эхо. Великая Октябрьская революция 1917 года спровоцировала волну борьбы не только в Европе, но и в Азии, где она ознаменовала начало борьбы порабощенных колониальных народов за освобождение. Но сейчас мы видим революционные движения повсюду: от Франции до Ливана, от Беларуси до Таиланда, от США до Чили. Другими словами, уже сейчас вырисовываются контуры мировой революции.

Революционная настойчивость

В прошлом предреволюционные ситуации длились недолго. Кризис разрешался, часто в считанные месяцы, победой революции или контрреволюции в фашистском или бонапартистском обличье. Но нынешнее классовое соотношение сил не допускает подобного быстрого решения. Уничтожение массовой социальной основы реакции (крестьянства и так далее) означает, что правящий класс в большинстве стран не может немедленно прибегнуть к фашистской или бонапартистской реакции.

С другой стороны, руководители массовых организаций рабочего класса препятствуют взятию власти со стороны последнего. По этим причинам кризис капитализма может продолжаться довольно долго — годы, возможно, десятилетия, с взлетами и падениями.

Этот период будет характеризоваться резкими колебаниями общественного мнения — как влево, так и вправо, демонстрирующими отчаянный поиск выхода из кризиса со стороны масс. Одна нестабильная коалиция последует за другой. Все существующие партии и лидеры будут подвергнуты испытанию. Массы будут пробовать один вариант за другим, отбрасывая сначала одну партию, затем другую, прежде чем, наконец, придут к революционным выводам.

Несомненно, этот процесс начался. Это очень важный факт. Но это только начало. Для того, чтобы этот процесс созрел и развился в полной мере, необходимо будет пройти через серию проб и ошибок, поскольку массы могут учиться только на собственном опыте. И они научатся. Конечный результата пока не очевиден.

Марксисты — терпеливые люди. Мы не против, если процесс займет немного больше времени по той простой причине, что мы еще не готовы. Сейчас люди более открыты для наших идей, чем когда-либо. Повсюду возникают явно антикапиталистические настроения. Наши идеи выглядят актуальными, поскольку они точно отражают реальную ситуацию.

Объективные условия мировой социалистической революции, как замечал Троцкий, не только созрели, но и начали подгнивать. Но помимо объективных условий необходим еще и субъективный фактор. Наша задача — создать этот фактор.

Строить ММТ!

По причинам, выходящим за рамки темы этого документа, силы подлинного марксизма были отброшены назад на целый исторический период. Именно эта слабость революционной марксистской тенденции в мировом масштабе делает невозможным немедленное вступление масс в наши ряды.

На этом этапе наша аудитория будет ограничена наиболее продвинутыми слоями рабочих и молодежи по той простой причине, что мы еще не накопили достаточно сил, чтобы напрямую обращаться к массам. Но именно через эту часть класса мы можем выйти в массы. Другого пути нет.

Конечно, там, где открываются большие возможности, мы должны быть готовы к смелым инициативам. Очень часто выступление одного из наших товарищей на массовом митинге может определить, состоится забастовка или нет. Возможно, что смелая инициатива может сделать нас лидерами важных массовых движений. Очевидно, что мы должны хвататься за такие возможности обеими руками. Но всегда необходимо сохранять чувство меры. Мы не должны преувеличивать наши силы, и обязаны понимать, что возможно, а что нет в конкретной ситуации.

Ленин часто подчеркивал необходимость революционного терпения. Мы не можем перепрыгнуть через голову рабочего класса. Мы не можем кричать громче, чем позволяет наше горло. Троцкий предупреждал своих сторонников, что нельзя пожинать там, где не сеяно. Коротких путей к успеху нет. Поиск коротких путей — верный рецепт вредных уклонов, неважно, оппортунистических или ультралевых. Оба одинаково катастрофичны.

Мы будем продвигаться шаг за шагом, ставя перед собой амбициозные, но достижимые цели, а затем проверять их выполнимость. Строительство революционной организации состоит из целого ряда маленьких шагов. Но небольшие успехи подготавливают почву для гораздо большего в будущем.

ММТ неуклонно развивается. Это признают как наши друзья, так и наши враги. Наша недавняя Всемирная школа показала, что наши идеи уже достигают умы тысяч передовых рабочих и молодежи, которые ищут революционный путь.

Это стало огромным шагом вперед, но это только начало. Тысячи станут десятками тысяч, что в конечном итоге позволит нам встать рядом с миллионами. Совсем не одно и то же — вступить в новый этап мировой революции с группой из 20 человек или войти в него многотысячной организацией. Это сложная задача, но ее решение неизбежно.

Самая сложная задача — из горстки стать сотней. Путь от первой сотни до первой тысячи тоже непрост, но уже намного легче. Перейти же от тысячи к десяткам тысяч еще проще. А от десятков тысяч к сотням всего один шаг.

Выражаясь языком физики, нам нужно достичь критической точки — той, в которой ММТ действительно сможет сыграть решающую роль в развитии событий. Прежде всего, мы должны обратить внимание на воспитание кадров. Мы начинаем с качества, которое в определенный момент переходит в количество, которое, в свою очередь, снова трансформирутеся в качество.

Таковы задачи, стоящие перед нами. Только достигнув этого, можно будет положить конец кошмару капитализма и открыть путь к новому, лучшему социалистическому миру.

Лондон, 13 сентября