Брестский мир: отказ от революционной войны как путь к мировой революции

(доклад на заседании Ленинградского отделения клуба КЛИО в библиотеке Плеханова)

Брестский мир — это важный эпизод в отечественной и всемирной истории. Этот договор завершил Первую мировую войну на Восточном фронте, стал важным этапом в международном признании советской власти и поставил точку в распаде Российской империи. В данном сообщении я хотел бы проанализировать Брестский мир как тактический маневр Ленина и большевиков в контексте всемирного революционного процесса.

К моменту заключения Брестского мира российская армия утратила боеспособность.

За первую половину 1917 года число дезертиров из рядов Российской армии выросло с 6346 человек в месяц до 46864 человек в месяц (на июль 1917 года). Общее же число дезертиров превысило 1,5 миллиона человек. Во время летнего наступления 1917 года и боевых действий в Прибалтике неоднократно имели место случаи отказа солдат выходить на позиции или участвовать в наступлении.

Российская армия утратила возможность успешного проведения как оборонительных, так и наступательных операций. Это наглядно показал провал июньского наступления 1917 года, разгром русских войск под Ригой в сентябре 1917 года, успешный десант немцев на Моонзунд и провал попыток остановить продвижение германских войск в феврале 1918 года. Немецкий начальник штаба Главнокомандующего Восточным фронтом Макс Гофман писал:

«Мне еще не доводилось видеть такой нелепой войны. Мы вели ее практически на поездах и автомобилях. Сажаешь на поезд горстку пехоты с пулеметами и одной пушкой и едешь до следующей станции. Берешь вокзал, арестовываешь большевиков, сажаешь на поезд еще солдат и едешь дальше».

Утрата армией боеспособности была очевидна уже для Временного правительства. Военный министр Александр Верховенский сообщил А.Ф. Керенскому о невозможности дальнейшего сопротивления и необходимости начала переговоров с Германии. Керенский уведомил об этом союзников 21 октября 1917 года, что вызвало их крайне негативную реакцию. Еще раньше, летом 1917 года, началась эвакуация Петрограда, побочным следствие чего стало освобождение здания Смольного института благородных девиц, который занял Петроградский совет.

Заявления различных политических партий и организаций о поддержке войны как «оборонительной» или «революционной» имели декларативное значение, но не отражали настроений масс рабочих и крестьян, не желавших идти на немецкий фронт. Как пишет Александр Рабинович, между 23 и 26 февраля 1918 года мобилизация рабочих под лозунгом «Социалистическое отечество в опасности!» в Петрограде дала только 10320 добровольцев, несмотря на то, что местные лидеры большевиков, не говоря уже об их политических партнерах и противниках, активно поддерживали идею революционной войны. С 1914 года среди масс глубоко укоренилось представление о непобедимости немцев, бесполезности сопротивления германскому натиску. Русские войска побеждали турок и австрийцев, но в сражении с кайзеровскими войсками почти всегда терпели поражения. Примечательно, что этот миф благополучно просуществовало до 1943 года, до Сталинграда.

Левые большевики, эсеры и сторонники концепции «революционной войны» полагали, что германское вторжение мобилизует народные массы и приведет к повторению Вальми. Любопытно, что подобные иллюзии существовали еще с февраля 1917 года, но каждый раз они разбивались о печальную действительность. На начало 1918 года новая революционная армия была еще только в процессе формирования. По своим боевым качествам она сильно уступала не только лучшей в мире германской армии, но и офицерским отрядам контрреволюционеров, что показал «Ледяной поход» генерала Корнилова и скоротечная гражданская война в Финляндии.

Немедленно предпринять шаги для заключения мира было одним из важнейших пунктов политической программы большевиков. Этот пункт принес им популярность в массах рабочих и солдат. Он был тесно связан с другим обещанием большевиков — земельной реформы. Большевики, как и другие партии, понимали, что после ее начала крестьяне-солдаты неизбежно станут покидать фронт и вернутся в деревни для передела земли. Именно из-за этого Временное правительство отодвигало вопрос о земле и мире в «долгий ящик», что стоило ему поддержки масс. Большевики не решились отказываться от своих обещаний.

До заключения Брестского мира большевики обратились к правительствам воюющих стран с призывом заключения всеобщего демократического мира, но этого не хотели ни Центральные державы, ни страны Антанты. Для диалога требуются две стороны, и именно Антанта отказалась вести переговоры с большевиками. Нота Троцкого от 9 ноября 1917 года с призывом начала мирных переговоров была проигнорирована. Глава военной миссии Франции генерал Бертло передал в Русскую ставку сообщение, что «Франция не признает Совет народных комиссаров законным правительством России», и выражалась уверенность в том, что русское Верховное командование «удержит русскую армию на позициях против общего врага». Эта позиция была подтверждена и на межсоюзной конференции в Париже 16 ноября 1917 года. В тот же день Вена и Берлин заявили, что советские условия могут служить стартом для начала переговоров.

Большевики не исключали возможности использования помощи Антанты для сопротивления Германии и ее союзникам. Предпринимаются попытки противопоставить силы Англии на севере продвижению финно-германских войск в Карелии. Так же с самого начала Альфред Иоффе заявил требование, чтоникакие германские войска не могут быть переброшены с Восточного фронта на другие фронта; они даже не могут быть отведены для отдыха на специально подготовленные для этого квартиры и казармы. Как писал историк Уиллер Беннет, Макс Гофман охотно принял это требование, поскольку основная масса необходимых немецких сил была переброшена на Запад еще до начала переговоров.

Понимание необходимости заключения соглашения пришло к Ленину (ключевой фигуре, обеспечившей подписание мира) после получения опросных листов с фронта в декабре 1917 года, где военное руководство и руководство солдатских Советов сошлись во мнении, что армия не способна остановить немецкое наступление. Это было подтверждено событиями февраля 1918 года, когда под натиском незначительных германских войск русский фронт рухнул.

Мирный договор в Бресте снял угрозу немецкой интервенции, первоочередной опасности, угрожавшей советской власти. Одновременно самым важным негативным последствием Брестского мира стал разрыв с Антантой. Действия последней привели к обострению Гражданской войны в России (восстание чехословацкого корпуса, Интервенция). Но сил и возможностей у Антанты на территории России было гораздо меньше, чем у Центральных держав. К тому же вторжения западных стран началось после окончания Первой мировой войны, что вызвало нежелание союзнических солдат участвовать в авантюре на территории России, а по всему миру начались акции солидарности под девизом «Руки прочь от Советской России!». В итоге большевики получили возможность решать проблемы «по мере их поступления».

Мирный договор сохранил под контролем большевиков важнейшие индустриальные районы северо-запада России, и прежде всего — Петроград. Напомним, что Русская революция была прежде всего Петроградской революцией и роль этого города была сравнима с ролью Парижа во время Великой Французской революции. Из числа балтийских матросов и рабочих Выборгской стороны большевики черпали своих самых убежденных сторонников. Столица была так же самым важным индустриальным центром России. В этом городе производилась половина одних только артиллерийских припасов, необходимых армии. Контроль над Петроградом и Северо-Западом в целом обеспечил большевикам победу в Гражданской войне, в то время как сельскохозяйственные регионы подобно Украине переходили из рук в руки, не давая значительного преимущества оккупировавшим их силам.

Брестский мир дал передышку, необходимую для начала формирования Красной Армии, которая к осени 1918 года разгромила основные очаги внутренней контрреволюции. В то же время еще раз подчеркну, что сил РККА еще долгое время не хватало для борьбы с внешней угрозой, что показала Советско-Польская война 1920-oго года.

Сегодня часто игнорируется тот факт, что период с весны до лета 1918 активно использовался для агитации на территории кайзеровской Германии, что ускорило приближение Ноябрьской революции. Уже в ноябре 1917 года Декрет о Мире разбрасывался с самолетов над немецкими войсками. Для них полумиллионным тиражом выпускалась газета Die Fackel («Факел»). Именно скандал с раскрытием большевистской пропаганды 4 ноября 1918 привел к разрыву дипотношений между странами. Как писал Уиллер Беннет, «начало мирных переговоров в Брест-Литовске ознаменовало появление на международной арене нового важнейшего фактора — большевистской пропаганды. Это была пропаганда той партии, которая сформировала советское правительство, и в то же время это правительство, фактически эту пропаганду поддерживая, формально имело возможность заявлять, что за деятельность партии оно ответственности не несет. Партия, — говорил Ленин, — мирный договор не подписывала, а советское правительство ответственности за деятельность партии не несет.

Спустя пять дней после этого Кайзеровский рейх пал и Брестский мир был аннулирован. Как гласит арабская пословица, если долго ждать на берегу реки, то можно увидеть, как по ней проплывет труп твоего врага. Ожидание большевиков заняло всего лишь несколько месяцев.

Советская Россия не в состоянии продолжать войну с Германией;
Мировая капиталистическая система прибывает в глубоком кризисе, мировая революция неизбежна. В период 1918-1921 революционные события имели место в Германии, Венгрии, Италии, Голландии, Аргентине, Испании, Ирландии, Египте, Китае, Японии и т.д. Подобно революциям 1848 года эта мировая революция не увенчалась успехом, но ее влияние на мир было огромно.

Многие революционные режимы не смогли избежать соблазна «революционной войны». Здесь можно упоминать Францию, Венгерскую Советскую республику, Польшу. Для многих из них это закончилось военной катастрофой и поражением революции. Советская Россия предпочла временное отступление, но спустя год после Бреста она стала центром революционного движения, охватившего весь мир.