2014 и призрак 1914-го

Заря нового 2014-го года пробуждает воспоминания о другом Новом годе, столетней давности — 1914-м, когда миллионы людей, точно в бреду, приближались к бездне.

В те новогодние дни мало кто представлял себе, что ждет впереди. Со времен битвы при Ватерлоо минуло сто лет, и память о войне поблекла — по крайней мере, в Британии. Война в Южной Африке была мелкой победоносной вылазкой. «Империя, над которой никогда не заходит солнце» казалась уверенной в своем всемирном превосходстве.

По ту сторону Ла-Манша, правда, дела обстояли иначе. Живы были воспоминания о франко-прусской войне и немецкой оккупации Эльзас-Лотарингии. Генштаб жаждал реванша, но в Монмартрских кафе бурлила жизнь, и война не стояла на повестке дня.

Почти весь XIX век библией буржуазии был либерализм, политическое выражение веры, будто рост капитализма гарантирует человеческий прогресс. Большинство стран Западной Европы вошли в эру экономического процветания, которая, казалось, будет вечной. Новые технологии — телефон, пароход, железные дороги — сыграли гораздо более революционную роль в объединении планеты, чем интернет в наши дни.

Мир и процветание считались естественным положением дел: «Сегодня лучше, чем вчера, а завтра будет лучше, чем сегодня». Многие полагали, будто европейские экономики так тесно связаны, что война невозможна. Бурное развитие науки и техники были доказательством устойчивого хода прогресса, железной гарантией превосходства западной цивилизации. Но вот — в августе 1914 года прекрасная мечта обернулась ужасным кошмаром. Разум превратился в безумие. Европа и весь мир закружились в инфернальном хороводе смерти.

За один день всё стало с ног на голову. Современные технологии, доселе бывшие орудием прогресса, стали применяться для производства самых чудовищных средств массового уничтожения, создав беспрецедентный хаос ужасающих масштабов. Вместо свободной торговли мир перегородили протекционистские барьеры. Либерализм и демократия сменились милитаризмом, цензурой и диктатурой, открытой или замаскированной. Великая Мясорубка унесла жизни как минимум девяти миллионов человек.

Причины войны

Нередко умозаключают, что войны и конфликты — неизбежный плод природной агрессивности людского рода (или мужского, если верить некоторым феминисткам). В сущности, это объяснение ничего не объясняет. Если люди агрессивны от природы, то почему мы не всегда находимся в состоянии войны? Почему общество не разрывает себя на части?

На самом деле войны периодически вспыхивают из-за напряженности, которая возникает в классовом обществе и достигает критической точки, когда противоречия можно разрешить только путем насилия. В этом смысл знаменитого афоризма Клаузевица: «Война — это продолжение политики иными средствами». Чтобы объяснить причины Первой мировой войны, потребуется марксистский анализ.

По большом счету, война стала итогом запоздалого взлета Германии, вступившей на путь капитализма позже, чем Англия и Франция. Это создало новые и невыносимые противоречия. Германию душила хватка мощных соперников, использовавших преимущества империи. Одержав легкую победу над Францией в 1871 году, берлинские заправилы искали предлога для войны, которая позволит Германии доминировать в Европе и захватить территорию, рынки и колонии.

Означает ли это, что Германия виновата в войне? Идея, что можно возложить вину за войну на ту или иную нацию, ложна и поверхностна, так же, как мысль, будто виновен тот, «кто стрелял первым». Немецкая армия вторглась в Бельгию и бельгийскому народу, несомненно, пришлось туго. Но страдания миллионов колониальных рабов в Конго, под властью «бедной маленькой Бельгии», были куда страшней.

Французские империалисты хотели вернуть Эльзас и Лотарингию, захваченные Германией в 1871 году. Но помимо того они хотели наложить лапы на Рейнскую область и подвергнуть немецкий народ угнетению и грабежу, как позже стало ясно из Версальского договора. Английские империалисты вели «оборонительную войну» — то есть, войну в защиту своих привилегий первейшего империалистического грабителя в мире, держащего бесчисленные миллионы индийцев и африканцев в колониальном рабстве. Те же циничные расчеты были у каждой из воюющих наций, от величайших до наименьших.

Задним числом нетрудно понять причины катастрофы 1914 года. Были и многие другие факторы, такие как конфликт между Россией и Австро-Венгрией за господство на Балканах и жажда царизма вырвать Константинополь из дряхлых рук умирающей Османской империи. Первым предупреждением стало кровавое варварство Балканских войн 1912-13 гг., и великие державы несколько раз становились на грань войны еще до 1914 года.

Однако, вопреки всем предвестиям, начала войны ожидали немногие. Британия и Германия были друг для друга крупнейшими торговыми партнерами после США. Неужели они станут воевать друг с другом? Даже сейчас, сто лет спустя, некоторые ученые мудрецы (Боже, храни нас от ученых!) утверждают, будто Великая война вовсе не была неизбежной, что можно было найти дипломатическое решение и что человечество, возможно, избежало бы множества лишних невзгод и жило счастливо.

Через сто лет после Великой бойни не только наши ученые друзья, не только сентиментальные пацифисты, но и буржуазные политики проливают океаны крокодиловых слез на тему «бесполезности войны», бессмысленных жертв и т. д., и т. п. Мы должны «извлечь из истории уроки», говорят они, чтобы такое никогда не повторилось. Им плевать, что каждый день тысячи людей по-прежнему гибнут в войнах. По меньшей мере, пять миллионов погибли в Конго, и это подтверждает правоту Гегеля, писавшего, что единственный урок истории — в том, что из нее не извлекают уроков.

Если бы только ведение мировых дел можно было вырвать у несведущих политиков, банкиров и генералов и передать бесконечно мудрым ученым из университетов! Если бы только мир управлялся рукой Разума! Каким благостным местом бы он стал! Увы, весь ход человеческой истории, по крайней мере, за десять тысячелетий, доказывает, что человечество никогда не руководствуется Разумом. Это заметил тот же Гегель, несмотря на свой идеализм, часто близкий к истине, когда написал, что интересы, а не Разум правят жизнью народов.

Будет ли новая мировая война?

Имеют ли смысл параллели между 1914 годом и нашими днями? В определенных пределах исторические аналогии могут быть полезны, но про эти пределы не стоит забывать. История действительно повторяется, но никогда — в том же самом виде.

Главное сходство в том, что сегодня общемировые противоречия капитализма вновь достигают точки кипения. Длительный период капиталистической экспансии — поразительно схожий с эрой, предшествовавшей Первой мировой войне — оборвался в 2008 году. Сейчас мы пребываем в тисках самого сурового экономического кризиса за всю 200-летнюю историю капитализма.

Вопреки теориям буржуазных экономистов, глобализация не отменяет основных противоречий капитализма. Она лишь воспроизводит их в гораздо большем масштабе, чем когда-либо прежде: сейчас глобализация проявляет себя в виде глобального кризиса капитализма. Первопричина кризиса та же, что и в 1914 году: восстание производительных сил против двух основных препятствий на пути человеческого прогресса — частной собственности на средства производства и национального государства.

Экс-марксисты, наподобие Эрика Хобсбаума, считали, будто глобализация покончит с национальными конфликтами. Сто лет назад ревизионист Карл Каутский говорил то же самое. Первая мировая война показала несостоятельность этой теории. А положение нашего мира в 2014 году доказывает глупость неоревизионизма Хобсбаума. Насколько глубже мыслил Ленин, чья классическая книга «Империализм, как высшая стадия капитализма» сейчас так же свежа и актуальна, как в день ее написания!

Однако есть важные различия. Империалисты дважды пытались разрешить свои противоречия с помощью войны — в 1914 и 1939 годах. Отчего бы такому не случиться снова? В самом деле: противоречия между империалистами в настоящее время столь остры, что в прошлом они бы уже привели к войне. Зададимся вопросом: почему война не началась?

Ответ состоит в изменении баланса мировых сил. Германии нет смысла вторгаться в Бельгию или захватывать Эльзас-Лотарингию по той простой причине, что Германия уже контролирует всю Европу посредством своей экономической мощи. Меркель и Бундесбанк принимают все важные решения без единого выстрела. Возможно, Франция начнет национально-освободительную войну против Германии? Достаточно поставить этот вопрос, чтобы сразу понять его абсурдность.

Факт в том, что старые карликовые государства Европы давно перестали играть в мире мало-мальски самостоятельную роль. Именно поэтому европейская буржуазия вынуждена была создать Евросоюз, пытаясь конкурировать на мировом уровне с США, Россией, а теперь и Китаем. Но война между Европой и любой из вышеупомянутых стран полностью исключена. Помимо прочего, Европе не хватает армии, флота и авиации. Правящие классы разных стран ревностно контролируют свои войска, за фасадом европейского «единства» охраняя «национальные интересы».

С военной точки зрения ни одна страна не может противостоять колоссальной военной мощи США. Но и эта мощь имеет свои пределы. Есть вопиющие противоречия между США, Китаем и Японией на Тихом океане. В прошлом они привели бы к войне. Но Китай — уже не слабая, отсталая, полуколониальная страна, которую можно легко захватить и обратить в колониальное рабство. Это растущая экономическая и военная сила, которая чувствует свое могущество и отстаивает свои интересы.

США уже обожгли пальцы в Ираке и Афганистане. Они не в состоянии вторгнуться в Сирию. Можно ли хотя бы помыслить о войне с Китаем, если они даже не способны ответить на провокации со стороны Северной Кореи? Вполне конкретный вопрос.

Война и революция

До 1914 года лидеры рабочего движения Западной Европы разделяли иллюзии буржуазии. Социал-демократические вожди, на словах верные идеям социализма и классовой борьбы, произнося радикальные и даже революционные речи на Первомаях, на практике отказались от перспективы социалистической революции в пользу реформизма: представления, будто капитализм можно мирно, постепенно, безболезненно трансформировать в социализм — когда-нибудь, в далеком будущем.

На каждом международном конгрессе социал-демократы — в число которых тогда входили Ленин, Троцкий, Роза Люксембург и Карл Либкнехт — принимали резолюции, призывавшие Интернационал противостоять любым попыткам империалистов начать войну и даже использовать ситуацию для организации революционной борьбы против капитализма и империализма.

К их великому позору, все лидеры Второго Интернационала (исключая русских, сербов и ирландцев) предали рабочий класс, из «патриотических» соображений поддержав «свою» буржуазию. В результате миллионы рабочих, одетых в форму, были обречены на смерть в болотах Фландрии. Призыв «Пролетарии всех стран, соединяйтесь» казался издевкой, когда немецкие, французские, русские и английские рабочие стреляли и кололи друг друга по приказу своих господ. Ситуация казалась совершенно безнадежной. Но империалистическая война закончилась революцией.

Русская революция предложила человечеству выход из кошмара войн, нищеты и страданий. Но отсутствие революционного руководства в международном масштабе привело к тому, что в одной стране за другой этот шанс был упущен. Итогом стал новый кризис и новая, еще более страшная империалистическая война, которая привела к гибели 55 миллионов человек и почти уничтожила всю человеческую цивилизацию.

Две мировые войны убедительно доказали, что капиталистический строй полностью исчерпал свой прогрессивный потенциал. Но Ленин говорил, что капитализм всегда можно найти выход из самого глубокого экономического кризиса, если не будет свергнут рабочим классом. В 1920 году Ленин считал это теоретической вероятностью, но после 1945 года так и произошло. В результате своеобразного стечения исторических обстоятельств, капитализм вступил в новый период подъема. Перспектива социалистической революции, по крайней мере, в развитых капиталистических странах, отодвинулась.

Так же, как и в течение двух десятилетий до 1914 года, буржуазия и ее апологеты опьянялись иллюзиями. И так же, как и тогда, лидеры рабочего движения подхватывали эти иллюзии. Более того, они отказались от каких-либо претензий на социализм и всей душой приняли «рынок». Но теперь колесо совершило полный оборот. В 2008 году сладкий вкус успеха обернулся горечью. Как и в 1914 году, история жестоко разочаровала их.

Многие левые задаются вопросом, почему, при такой глубине кризиса, массы не восстают. Им стоило бы вспомнить 1914 год. Почему кризис не сразу породил революционный подъем? Почему рабочие с восторгом присягали национальному флагу? Формальная логика и абстрактные обобщения тут не помогут. Только диалектика может пролить свет на этот вопрос.

В отличие от идеалистов, мнящих, будто движущей силой любого прогресса является человеческое сознание, диалектический материализм объясняет, что сознание чрезвычайно консервативно. Люди всегда цепляются за знакомое: традиции, привычки и рутина тяжко обременяют мысль. Капитализм формирует навык пожизненного послушания, который легко переносится из школы на завод и в казарму.

Правящий класс формирует сознание тысячей разных способов: через школу, университеты, масс-медиа и, прежде всего, невидимую, но мощную силу, называемую общественным мнением. Массы всегда идут по пути наименьшего сопротивления, пока удары великих событий не заставят их усомниться в ценностях, морали, религии и убеждениях, которым они были верны всю свою жизнь.

Такой процесс требует времени. Он не идет по прямой. Те же солдаты, что размахивали флагами и орали патриотические песни в августе и сентябре 1914-го, три-четыре года спустя подняли красные знамена и запели «Интернационал». Между этими моментами пролегли моря крови, ужасов и смертей. Урок был тяжким, но его хорошо усвоили.

Что творится сегодня? Войны нет, по крайней мере, не в масштабах 1914 года. Но с точки зрения истории 2008 год будет означать такой же поворотный момент, как и тогда. Начался великий процесс обучения. Слишком медленно для вас? Но история движется по своим законам и в своем темпе, который нельзя ускорить по желанию.

В 1806 году, завершая свой великий труд «Феноменология духа», Гегель увидал Наполеона, проезжавшего верхом по улицам Йены, и воскликнул: «Я видел мировой дух верхом на коне!» В Библии сказано: «Имеющие глаза да увидят». Оглядитесь вокруг! Разве вы уже не видите признаков изменения ситуации? Массы уже восстают на улицах Стамбула и Афин, Сан-Паулу и Мадрида, Каира и Лиссабона.

Сегодня мы можем сказать, что новый мировой дух на марше везде, но не в виде единоличного героя, а в лице миллионов безымянных героев и героинь, которые медленно, но верно делают выводы и начинают действовать, чтобы взять судьбу в свои руки.

Ленин говорил: «Капитализм — ужас без конца». Кровавые судороги, охватившие весь мир, показывают, что он был прав. Моралисты из среднего класса хнычут и причитают над этими ужасами, но они представления не имеют об их причинах, а тем более — о решении. Пацифисты, «зеленые», феминистки и другие указывают на симптомы, но не основную причину, то есть, больной общественный строй, переживший свою историческую роль.

Ужасы, которые мы видим, — лишь внешние симптомы агонии капитализма. Но это также и родовые муки нового общества, которое рвется на свет. Наша задача — сократить эти родовые муки и ускорить рождение нового, подлинно человеческого общества.

Кто-то однажды сказал испанскому революционеру Дуррути: «Если вы победите — то будете сидеть на груде развалин». На это Дуррути ответил:

«Мы всегда жили в трущобах и норах. Разместиться на некоторое время мы сумеем. Но не забывайте, мы способны и строить. Именно мы построили эти дворцы и города, здесь, в Испании, и в Америке, и во всем мире.

Мы, рабочие, можем построить вместо них другие, и даже лучше. Мы нимало не боимся руин. Мы унаследуем землю, это несомненно. Буржуазия может взорвать и разрушить собственный мир, прежде чем она уйдет с исторической сцены. Мы несем новый мир, здесь, в наших сердцах. Этот мир рождается в данную минуту».

Translation